Несостоявшиеся невесты князя Куракина.
В Надеждино у князя был устроенный почти семейный быт, хотя он так и не собрался жениться, несмотря на то, что его избранницами могли стать лучшие невесты России.
Первый раз князь Куракин надумал жениться в 1773 году, когда ему исполнилось 22 года. Его избранницей стала графиня Варвара Петровна Шереметева (1750-1824), внучка фельдмаршала Шереметева, одна из самых богатых и знатных невест Санкт-Петербурга. Но из-за нерешительности Куракина, свадьба не состоялась, и в феврале 1774 года, графиня Шереметева вышла замуж за А.К Разумовского.
Второй невестой князя Куракина стала княжна Анастасия Михайловна Дашкова (1760—1831), дочь Е.Р. Дашковой. Но невеста не понравилась тете Куракина Аграфене Александровне Куракиной, которая имела на племянника столь сильное влияние, что свадьбу расстроила.
Третья невеста, графиня Елизавета Гавриловна Головкина (1752—1820), правнучка канцлера Г.И. Головкина и внучка А.И. Шувалова, сама отказала князю Куракину.
Четвертой невестой князя Куракина числилась графиня Эва Софья фон Ферзен (1757-1816), с которой князь познакомился в 1776 году в Стокгольме. К слову сказать, графиня считалась лучшей подру-гой жены Карла XIII, лично посвятившего князя Куракина и Павла Первого в масоны.
Пятой и последней невестой князя Куракина считается графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская (1785—1848), к которой князь сватался в 1803 году. И хотя этого брака желал сам граф Орлов, и невеста была согласна, жениться Куракин так и не решился, хотя на протяжении всей жизни сохранял с графиней дружеские отношения.
С невестами, у князя Куракина всегда были прекрасные отношения, но каждый раз он отказывался от принятия решения, буквально в шаге от свадьбы. Не исключено, что его останавливало от женитьбы наличие большого количество внебрачных детей, прижитых от крестьянок, что могло омрачить его семейную жизнь в браке с родовитыми женами.
Существующая версия, что являясь масоном и бальи Мальтийского ордена, он дал обет безбрачия, является ложной, ибо существуют письменные свидетельства, что князь не давал обета безбрачия. Кроме того, жизнь масонов строилась на внецерковной основе, а по существовавшей на Руси традиции, только церковный брак и церковная брачная клятва считались законными.
В связи с этим обстоятельством, для русских масонов обет безбрачия не являлся обязательным. Кроме того, данный обет не предусматривал воздержания от сексуальных отношений. Чтобы не быть голословным, приведем разъяснение историографа Мальтийского Ордена фра К. Туманова. (fra, сокращенное из лат. frater - брат. Частица, присоединяемая к имени католического монаха.)
Он пишет, что вручение Больших мальтийских крестов императору Павлу и его семье, равно как и присуждение Больших Крестов канцлеру князю Безбородко и вице-канцлеру князю Куракину, подписавшим Конвенцию вместе с бальи графом Джулио Литта, расценивается как выражение особых привилегий, за выдающиеся заслуги перед Орденом, которые проявили эти лица.
Однако награждение этими Крестами не следует путать с награждением Крестами, которые присуждались в Ордене после принесения особой религиозной клятвы о безбрачии.
По уставу Ордена Великим Приором, как и Первым Командором, могли быть только лица католического вероисповедания, принесшие обеты безбрачия. Однако и в этом случае, разрешение на вступление в брак можно было получить от Великого Магистра.
Дети Куракина.
Любящий жизнь и женщин, князь Куракин имел приблизительно семьдесят внебрачных детей, большинство из которых он прижил с самыми красивыми борисоглебскими девушками в покоях своего дворца. Нужную справку по данному вопросу мы находим в книге известных сердобских краеведов: «Имея слабость к женскому полу, он вступал в многочисленные связи в разных слоях общества. Последствием этого были 70 побочных детей. От него ведут происхождение бароны Вревские и Сердобины» (см. Ольга Тимошина, Сергей Марков, «По страницам истории Сердобского края», стр. 179).
Справедливости ради, следует сказать, что точную цифру детей князя, по-видимому, не знал никто, в том числе и сам Куракин. Обычно почти все исторические источники сообщают примерно о семидесяти его детях, а М.И. Пыляев сообщает, что их было семьдесят-восемьдесят. Да ну и правда, какой свидетель может быть компетентен в таких вопросах?
Рожденные вне брака потомки князя, по существовавшему российскому законодательству, не могли быть официально признаны законными наследниками князя, а потому записывались его воспитанниками. Несколько из них, по благоволению князя, были записаны, как основатели новых дворянских фамилий: баронов Вревских и баронов Сердобиных.
Один из них, барон Александр Николаевич Сердобин, которому по решению правительственного Сената, был присвоен титул барона, умер еще при жизни князя, в 1803 году, и был захоронен в склепе на территории Никольской кладбищенской церкви в селе Борисоглебском. Как и князь Куракин, барон Сердобин, был масоном, членом Мальтийского ордена госпитальеров.
В Пензенском областном архиве, хранится прошение от 19 января 1793 года, составленное от имени Александра Сердобина старшего, которому в то время было одиннадцать лет, в котором он от своего имени и от имени своих братьев и сестёр: Александра младшего, девяти лет, Катерины, трех лет, Прасковьи, двух лет и Лукерьи, одного года, ходатайствует о включении их в Пензенскую дворянскую родословную книгу, так как им отошли данные князем А. Б. Куракиным земли из его имения в Городищенском уезде, из чего следовало что они стали землевладельцами.
В прошении указывалось, что метрическая запись об их рождении отсутствует, вследствие того, их дед штабс-офицер и отец - капитан в отставке умерли, когда Александр Сердобин и его братья и сёстры были в малолетстве, и потому иных документов они также представить не могут.
Их «благородное дворянское происхождение» подтверждалось свидетельством девяти благородных дворян. Среди них Аполлон Никифорович Колокольцов, председатель Верхнего суда в Пензе, Григорий Васильевич Гладков, винный откупщик, помещик Городищенского уезда, Иван Васильевич Улыбышев, уездный предводитель дворянства, майор Василий Сабуров, городищенский уездный предводитель, Василий Николаевич Зубов, коллежский асессор.
На основании этого прошения, в мае 1794 года состоялось решение Пензенского Дворянского собрания о внесении Сердобиных в I часть родословной книги губернии.
Надуманность этого документа очевидна, но в России подобные документы составлялись массово, ибо у большинства русских дворян были внебрачные дети, которым всеми неправдами, в обход установленных правил, незадачливые родители обеспечивали «благородное дворянское происхождение». В подтверждении этого, справку о самых известных бастардах России, я приведу чуть позже.
Всех своих воспитанников князь Куракин обеспечитечил пожизненным содержанием. Для этого, в 1804 году князь Куракин перевел, «вечно и потомственно», 3000 душ своих крестьян из слобод Белокуракинской и Павловки в Старобельском уезде Харьковской губернии в вольные хлебопашцы, вместе с 60 000 десятинами земли. Взамен, крестьяне должны были в течение двадцати пяти лет, внести один миллион рублей ассигнациями в Петербургский опекунский совет на счет числящихся воспитанниками князя, баронов Сердобиных.
Отношение князя Куракина к своим детям было неодинаковым. Некоторых, он, возможно, не знал даже по именам, но малая их часть пользовалась его особой любовью и заботой. О некоторых самых известных детях князя Куракина, вошедших в историю России, стоит рассказать немного подробнее.