«Дому твоему подобает святыня Господня въ долготу дней»
Следует отметить, что строительство Михайловского замка литературные источники связывают с еще одной мистической историей, якобы приключившейся с императором Павлом незадолго до рождения его десятого сына Михаила.
Вот как описывается эта история: «В начале января 1798 года, когда императрица Мария Федоровна готовилась стать матерью десятого младенца, императору Павлу представлялась в его тогдашней резиденции - Зимнем дворце депутация петербургских старообрядцев, благодаривших царя за оказываемую им поддержку, купец Малахов преподнес императору древнюю икону в драгоценной кованой ризе.
Эта икона сподобилась быть поставлена в кабинете царя, и пред нею затеплена была лампадка.
Опечаленный состоянием супруги, Павел в сумерках вошел в кабинет и сел в кресло, глубоко задумавшись.
Тихий шорох побудил его обернуться. У дверей стоял старик в монашеской рясе с красивым, изборожденным морщинами лицом.
Как он попал в кабинет государя - Павел никогда не спрашивал.
- Что скажешь, сударь? - обратился император к незнакомцу.
- Супруга твоя, - ответил вошедший, - одарит тебя сыном Михаилом.
Этим же именем святого ты наречешь дворец, который строишь на месте своего рождения.
(Здесь следует пояснить, что Михайловский дворец был построен на месте, где раньше располагался тогда еще деревянный Летний дворец, в котором и родился будущий российский император Павел Первый.)
Помни мои слова: «Дому твоему подобает святыня Господня в долготу дней».
Засим, таинственный гость исчез за дверью, как показалось государю.
28 января императрица разрешилась от бремени сыном Михаилом.
Именно в то время, когда грохот пушек с бастиона Петропавловской крепости возвестил подданным о приращении царской семьи, любимец государя, граф Кутайсов, доложил, что дежурный по внутренней страже дворца офицер желает сообщить государю нечто важное по секрету.
Поначалу Павел встревожился: при всяком внезапном к нему обращении он ощущал какое-то неприятное чувство. Но нашел в себе силы и произнес: «Пошли его сюда!»
- Честь имею донести вашему императорскому величеству, - отрапортовал вошедший офицер, - что на посту произошел необыкновенный казус с часовым…
- Какой казус, сударь?
- Часовой, вероятно в припадке горячки, доложил о каком-то бывшем ему видении…
Какой-то старец в монашеской рясе в самый момент разрешения от бремени ея императорского величества, подойдя к часовому, сказал: «Напомните государю, чтобы новорожденный назван был Михаилом, а вновь строящийся дворец - Михайловским».
- Прислать сюда часового! – крикнул государь.
Дрожа от страха, часовой слово в слово повторил то, что дежурный офицер передал императору.
К удивлению солдата и офицера, государь произнес:
- Знаю, знаю… это уже исполнено!
Часовому государь приказал выдать щедрую награду, а офицер пожалован был орденом Святой Анны.
На другой день император затребовал к себе архитектора Бренно, ответственного за постройку нового здания дворца.
- На главном фронтоне, обращенном к Итальянской улице, - приказал государь, - сделайте надпись, эту самую, - и он подал Бренно клочок бумаги, на котором его величества рукой было начертано: «Дому твоему подобает святыня Господня въ долготу дней».
Историк, сообщивший об этом событии, отмечает, что число букв вышеприведенной надписи (в транскрипции того времени - 47), доныне сохранившейся на фронтоне Михайловского дворца, равно числу лет, прожитых императором Павлом (1754-1801). (см. «Великая книга пророков», М., 2007 , стр.445-446)
Информацию о надписи, выполненной бронзовыми буквами по фризу дворца, сообщает писатель Август Коцебу, в 1801 году посетивший Михайловский дворец.
Но это не все мистические странности, связанные с жизнью императора Павла.
Каменный гость и Медный всадник.
Современники утверждают, что сам Павел безоговорочно верил в свои пророческие сны и был участником еще нескольких мистических историй и оставили об этом несколько литературных свидетельств.
В журнале П.И. Бартенева «Русский архив» за 1869 год, были опубликованы записки баронессы Оберкирх, о мистическом видении еще не вступившим на престол Великим князем Павлом, своего прадеда Петра Первого. Вот как излагается рассказ об этом видении:
«Десятого июня 1782 года за ужином зашел разговор о чудесных явлениях.
Принц де Линь обратился к Павлу:
- А что Ваше высочество? Разве в России нет чудесного?
Великий князь поднял голову.
- Куракин знает, что и мне было бы что рассказать. Но есть воспоминания, которые я гоню из памяти.
Великий князь посмотрел на Куракина.
- Не правда ли Куракин, что и со мной было кое-что странное?
- Столь странное Ваше Высочество, что, право же, при всем моем к Вам доверии, я могу приписать происшедшее порыву Вашего воображения.
- Нет, это правда, сущая правда. И если Оберкирх даст слово не говорить об этом моей жене, то я расскажу вам, в чем было дело.
Мы все дали это обещание, и я его сдержала. Эти мемуары будут опубликованы лишь тогда, когда наше поколение уйдет со сцены. Передаю этот рассказ, как слышала его от Великого князя.
«Как-то поздним вечером, скорее ночью, шел по петербургским улицам, после вечера, проведенного во дворце.
Светила луна, весенняя ночь была довольно теплой.
Разговор имел шутливый характер.
Впереди меня шел слуга, затем Куракин, позади которого шел второй слуга. Куракин шел в нескольких шагах позади меня. Свет луны был ярок.
При повороте в одну из улиц я увидел в глубине подъезда высокую худую фигуру, завернутую в плащ, в военной, надвинутой на глаза шляпе. Человек будто ждал кого-то. Когда я миновал его, он вышел и пошел около меня с левой стороны. Громкие его шаги я запомнил навсегда – он шел как статуя. Я почувствовал леденящий холод в левом боку, идущий от незнакомца.
Обратившись к Куракину, я сказал:
- Судьба послала нам странного спутника.
- Какого спутника? – спросил Куракин.
- Господина, идущего слева, шаги которого слышны на всю улицу!
Куракин в изумлении заметил, что слева от меня никого нет.
- Как? Ты не видишь этого человека между мной и стеной?
- Ваше высочество! Вы идете почти вплотную к стене!
Я протянул руку и … ощутил камень стены…
И все же незнакомец был здесь, шел шаг в шаг со мной, и звук его шагов разносился по всей улице…
Я посмотрел на незнакомца и увидел его гипнотизирующий взгляд.
Я дрожал не от страха, но от холода.
Вдруг из-под плаща, закрывавшего рот таинственного спутника моего, раздался глубокий и грустный голос:
- Павел!
- Что Вам нужно? – механически ответил я.
- Павел! – повторил сочувственно голос.
Незнакомец остановился. Остановился и я…
- Павел! Бедный Павел! Бедный князь!
- Слышишь? – спросил я Куракина.
- Решительно ничего не слышу, ответствовал он.
В моих же ушах этот голос звучит и сегодня.
Я, сделав над собой усилие, спросил незнакомца, кто он и что ему нужно?
- Кто я? Бедный Павел! Я тот, кто принимает участие в твоей судьбе и кто хочет, чтобы ты не особенно привязывался к этому миру, потому что ты долго не останешься в нем. Живи по законам справедливости, и конец твой будет спокоен. Бойся укора совести: для благородной души нет большего наказания.
Он двинулся вперед. Я следовал чуть позади. Где мы шли – я не знал. Смотрите, Куракин смеется, он думает, что это был сон!
Наконец мы пришли к большой площади, между мостом через Неву и зданием Сената.
Незнакомец подошел к одному, словно заранее отмеченному месту на площади и остановился. Остановился и я.
- Прощай, Павел! – сказал он.
- Ты еще увидишь меня здесь!
При этом его шляпа приподнялась, и глазам предстал мой прадед – Петр Великий.
Когда я пришел в себя, его уже не было.
На этом самом месте императрица возводит монумент, который скоро будет удивлением всей Европы.
Эта конная статуя, представляющая царя Петра, помещенная на скале.
Не я советовал матери избрать это место, выбранное или угаданное призраком!
И я не знаю, как описать чувство, охватившее меня, когда я впервые увидал эту статую». (Изложено по книге Н. Непомнящий «Великая книга пророков», М., стр.443-444).